Роман Ерыкалов:

Известно то, что я родился и пока жив. Биографические данные — как-нибудь позже. И вообще, мне всегда тяжело давались автобиографические заметки. А как иначе? Ведь биография с судьбой всегда на ножах.

Нашел тут подходящее у себя.

Нет ничего, что можно назвать итогом:
преподавал? был журналистом? работал в театре?..
Я не считаю, что сделано слишком много
(правда, кому-то хватило бы жизни на три).

Cтроил семьи, любил, упирался рогом,
рвался к высотам — и получал оковы,
верил в то, что можно назвать и богом —
если не иметь в виду ничего такого...

Зарабатывал деньги, успевал к срокам
подготовить сценарий, наскоро сделать ролик,
увлекался джазом (чуть меньше — роком),
смотрел на других как удав и при этом дрожал как кролик.

Попадал в истории — с чувством, с толком,
с такой расстановкой сил, что хотелось смыться,
я убедился, что рвется не там, где тонко —
рвется лишь то, что уже не имеет смысла.

Нет ничего, что можно назвать итогом:
(жизнь продолжается, думал профессор Плейшнер)
я не считаю, что сделано слишком много,
радуясь и тому, что не сделано много меньше.